* * *

Ещё сжимается аорта,
Когда гляжу я на суда,
Чьи скулы и борта истёрты,
А под пайолами всегда -
И в глубине родного порта -
Блестит нездешняя вода.

Ещё в ночах, вначале робко,
Уже одною мыслью пьян,
Крадусь проторенною тропкой,
Во тьме блуждая между стран,
Чтобы шальной бездумной пробкой
Пальнуть в открытый океан.

А наяву – иное дело:
Навеки носом на зарю
Меж двух мостов и двух борделей
Прикован «Витязь» за ноздрю.
Да-да, навеки – за ноздрю…

И над потешным этим флотом
Вовсю витийствует плейбой,
Чей задний фляк, и с разворотом,
Шпагат являет сам собой,
Понятно даже идиотам:
Кульбит державы мировой.

И всё он сыпет соль на рану -
А ну, подсыпь ещё чуток! -
Про самодура-капитана,
И как бессмысленно жесток,
Пассат сгоняет на восток
Отары рваного тумана,

Про рыбный смрад морских баталий,
Про сладкий дух родимых мест,
Как шли и спермой истекали,
А пушки грохали окрест,
И все вокруг рукоплескали -
От проституток до невест…

Но тот, кто мел хранит в солонке,
А за буйки не заплывал,
Получит лучше похоронку,
Чем эти вымолвит слова.

…Про то, как ботик потопили,
А с ним весь флот пошёл во мзду
Тем, кто меж двух полярных линий
Провёл кривую борозду,
А страшный дедушка Калинин,
И мёртвый, дёргал за узду

Ещё сжимается аорта,
Но не могу глядеть назад,
Когда пешком влачусь от порта,
Приняв кладбищенский парад,
А впереди, за поворотом,
Типичный бюргеровский град,

Где есть музейная работа,
Гудят какие-то суда,
Но где для будущего флота
Ещё не найдена руда.
Да-да… Да-да…