* * *

В битвах лета с зимой неумелой
Хуже нет положенья ничьей.
Эти мутные сгустки омелы
И дырявые гнёзда грачей.
На застиранном драном покрове
След журавий затёрся давно,
И, в заботе о хлебе и крове,
Барабанит синица в окно.

Звук агоний везде одинаков:
И в домах, и на сходках бомжей.
А ревизия мусорных баков -
Чем тебе не копанье в душе,
Отгоревшей, обугленной, ярче,
Жарче домны, пылавшей в страстях,
Где безумие свадеб собачьих -
Просто детская шалость, пустяк?

Эта хмарь, эти вечные слёзы,
Слишком долгое «Быть иль не быть»…
Призываю снега и морозы
Одряхлевшее лето добить!
Чтобы доверху всех завалило,
Стало глухо, покойно, темно,
Чтобы даже вдали не светило
Ни одно вожделенья окно…

Впрочем, отроду так не бывало.
Кто ж тогда пожалеет собак,
Кто на ниточке вывесит сало,
А бездомному старый пиджак
Отстегнёт, словно шкуру бизонью,
В состраданьи иль так, от щедрот?
Впрочем, всё это блажь, межсезонье,
Это всё с первым снегом пройдёт.

Что ж останется? Вдаль уходящий,
Без стыда оглянуться назад,
Отражение солнца ловящий
Даже с чёрного омута взгляд.
Так Снегурка глядела и, тая,
Призывала погибель свою,
Так на озере, льдом обрастая,
Белый лебедь глядит в полынью.